- Александр Петрович-Сыров, Дмитрий Цесельчук
ПОСЛЕСЛОВИЕ
С чувством глубокой скорби сообщаем, что 6 мая 2018 года ушёл из жизни Фёдор Филиппов (Артур Ио) – поэт, прозаик, драматург, один из основателей Союза литераторов России.

Филиппов Федор Владимирович родился 11 августа 1952 года в г. Дубне. Немалая часть его жизни была посвящена спорту: в студенческие годы в МГУ играл на профессиональном уровне в теннис, привлекался в сборную страны. Тяжёлая болезнь, которую ему удалось победить в те годы, помешала спортивной и учёной карьере, но каким-то парадоксальным образом открыла творческую стезю в литературе. В последние годы жизни Фёдор Филиппов вернулся в теннис в качестве тренера подающих надежды учеников и достигших под его началом больших успехов. Кроме этого, им было создано объёмное методическое пособие по тренировочному процессу для тренеров и теннисистов высшей квалификации.
Литературная деятельность началась с сотрудничества в отделе сатиры и юмора в газете «Гудок». Один из старейших членов и основателей Союза литераторов России, Фёдор Филиппов возглавлял СОУЛ – Секцию Остро Умной Литературы), руководил семинаром СЛ РФ «Третья Среда». Несколько лет редактировал «Клуб 12 стульев» «Литературной газеты» и там же вёл семинар творческой молодёжи «Площадка молодняка».
Публиковался в различных СМИ, альманахах, сборниках. Первое лауреатское звание в области литературы получил в 1982 году – лауреат Клуба Ильфа и Петрова. Дальнейшие годы знаменовал регулярным получением всевозможных литературных наград, из наиболее значительных – премия «Золотой теленок» и премия «Словесность».
Книги Фёдора Филиппова выходили в серии «Визитная карточка литератора», приложения к альманаху «Словесность»: «Стихи для чтения», «Изданное. Книга стихотворений», «Не для средних умов» а также в других издательствах: «Отодвинуть фатум», «Завтра начинается позавчера» и другие. Выдающийся деятель культуры и искусства России.
Пусть эта мысль для нас не внове:
Жить вечно Фёдор будет в слове!
Александр Петрович-Сыров, Дмитрий Цесельчук, Владимир Кустов, Константин Никитенко, Нина Давыдова, Ольга Соколовская, Владимир Криворучко, Тамара Клейман. Правление Союза литераторов России. Члены секций СОУЛ и «Третья среда».
Артур ИО (Федор ФИЛИППОВ)
* * *
Я тихим и буйным бываю, и умным бываю, и глупым, но реже.
Я всяким бываю. И сам удивляюсь своей многоликости, блин.
Взгляну на себя, и за ликом каким-то другой, посторонний забрезжит,
А как пригляжусь повнимательней – это все я, и притом совершенно один.
Гуляю ли ясной, поры ранней осени, светлой прозрачной погодой,
И чувствую, словно со мною в компании минимум четверо, блин.
«Ребята, – воскликну, – откуда вас столько внезапно набралось народу?»
Ни слова в ответ. Что за черт? Оглянусь, а вокруг никого – я один.
За стол ли сажусь, предвкушая прием своевременный пищи в избытке,
Ложусь ли в постель, ванну с мылом приняв предварительно теплую, блин,
И кажется мне: много «я» повторяют за мною все эти попытки,
Но знаю, ведь, точно, что все альтер эго не более, чем я один.
Эх, что же за размногоенье такое, иль может быть, я ненормален?
Сходил бы к врачу, да боюсь, остальные за мною потянутся, блин.
Вот так и живу: ущипну себя за ногу – больно, – знать, материален,
А в плане моральном... Поди, разберись без бутылки – фиг-два!
* * *
Поймал я как-то барабашку,
Когда он мимо пробегал.
Схватил рукою за рубашку.
Он зыркнул глазом, и сказал:
– Ну, что ты руки распускаешь?
Спокойнее себя веди:
Я – нечисть, неужель не знаешь? –
Могу со зла и навредить!
– Да брось ты! – я ему ответил. –
Пугай-ка женщин и детей.
Нет страха в истинном поэте –
Он сам себе не без затей.
Со мной ты парень дал промашку,
Проси прощения, шутник:
Вот вставлю в стих, сложу бумажку.
Да и засуну между книг!..
Он понял, с кем имеет дело,
Отвесил вежливый поклон:
– Простите, если вас задело.
Я думал, вы… А вы!.. Пардон…
С тех пор он больше по квартире
Не шастает при свете дня,
А я сижу, бренчу на лире,
И всё нормально у меня.
* * *
Живу я не по протоколу,
Я волен в выборе вполне,
И нет особого во мне
Желанья жечь сердца глаголом.
Слух не вернет себе глухой,
Слепой, увы, не станет зрячим.
А в ситуации такой
К чему держать глагол горячим?
Я против истин не грешу,
И верю: всяк свое получит.
Хотя глагол, на всякий случай,
В кармане всё-таки ношу.
ФЁДОР ФИЛИППОВ (Артур ИО)
В небе звездном стою я в ночи,
Звезды много о чем мне молчат.
И меня они просят: Молчи! –
Скажет всё нам безмолвный твой взгляд…
Я смотрю. Сколько звезд в вышине.
Сотни жизней не хватит их счесть.
Ну а сколько не видится мне.
Но они где-то тоже там есть.
Может, это не звезды отнюдь –
Души тех, кто ходил по земле,
И окончив свой жизненный путь,
Светят в темной таинственной мгле?
Я когда-нибудь тоже дойду
До итога земного пути,
И душа, образуя звезду,
Будет также из мрака светить.
И мерцать бессловесным лучом,
Тайну вечности строго храня…
А пока я не знаю – о чем
Эти звезды молчат для меня?
* * *
Уходит год, собрав плоды
Людских потерь. Но жизнь, как прежде,
В своей бессмысленной надежде
Сажает новые сады.
Она не дура, понимает,
Что время всё равно сильней,
И глупо с ним тягаться ей,
Но всё-таки сады сажает.
И снова собирает год
Свой урожай, и вместе с этим
Младая поросль прорастет
В саду, где солнце жизни светит.
И вечный мир стоит на том.
И здесь не может быть иначе.
Когда-нибудь мы попадем
С тобою тоже под раздачу.
И наше место тут займет
Иное, молодое племя,
И без конца из года в год
Тут будут спорить жизнь и время.
* * *
Любовь рассыпалась, как снег,
И душу холодом обдало,
И всё вокруг похолодало,
И времени прервался бег.
Проспало солнце свой восход,
День не пришел на смену ночи,
И лег на землю вечный лед,
И жизнь окончилась досрочно.
Но кто-то сверху дал сигнал
Продолжить времени движенье,
И волевым распоряженьем
Досрочный отменил финал.
Проснулось солнце, и взошло
Над горизонтом на востоке,
Живительные бросив токи
В угрюмый мир, судьбе назло.
Растаял снег, и не осталось
Следа. И как теперь поймешь:
Была любовь? Или – казалось?
И в прежнем мире ли живешь?
* * *
Они уходят не прощаясь,
Не назначая новых встреч,
Назад уже не возвращаясь
И не возобновляя речь,
И недосказанное слово
С собою унося туда,
Где нет ни боли, ни стыда
И день не наступает новый.
Я тоже мог бы им сказать
Еще немало, но желанье
Моё бессильно перед дланью
Судьбы, решившей нас связать
В час испытания на прочность,
Проверить души на излом,
Пустить по жизни напролом –
И разлучить в час неурочный.
Но пусть судьба весьма сильна, -
Создать способна и разрушить, -
А не всесильна и она:
Тела подвластны ей, но души…
Каков бы ни был эпилог,
Итог земного пребыванья,
Друзья, еще я встречусь с вами,
И мы продолжим диалог.
* * *
Когда однажды я с постели
Не встану утром… Вот вопрос:
Поймет ли мир, что он понес
Невосполнимую потерю?
Поймет ли, напрягая ум
И обостряя слух могучий,
Что мной производимый шум
Входил в гармонию созвучий?
Поймет ли он, что без меня
Беднее стал, что я был нужен,
Как нота в партитуре дня?
А не поймет – ему же хуже!